Уолт Уитмен (англ. Walt Whitman , 31 мая 1819, Уэст-Хиллс, Хантингтон, Нью-Йорк, США - 26 марта 1892, Камден, Нью-Джерси, США) - американский поэт, публицист. Реформатор американской поэзии.
В сборнике стихов «Листья травы» (1855-1891) идеи об очищающей человека близости к природе приняли космический характер; любой человек и любая вещь восприняты священными на фоне бесконечной во времени и пространстве эволюции Вселенной. Чувство родства со всеми людьми и всеми явлениями мира выражено посредством преображения лирического героя в других людей и неодушевлённые предметы. Уитмен - певец «мировой демократии», всемирного братства людей труда, позитивных наук, любви и товарищества, не знающих социальных границ. Новатор свободного стиха.
Его главную книгу «Листья травы» пронизала идея демократии. В XX веке «Листья травы» признаны одним из важнейших литературных событий, знаменовавших собой революцию в поэзии, связанную с появлением свободного стиха (верлибра), новаторской стиховой системы, пионером которой выступил Уитмен. Предки поэта были выходцами из Голландии.
Родился он 31 мая 1819 года, в бедной семье фермеров, в поселке на острове Лонг-Айленд недалеко от Бруклина (штат Нью-Йорк). В многодетной семье было девятеро детей, Уолт был старшим. С 1825-1830 учился в бруклинской школе, но из-за нехватки денег был вынужден оставить учебу. Он переменил множество профессий: посыльный, наборщик-укладчик, учитель, журналист, редактор провинциальных газет. Любил путешествовать, пешком прошел через 17 штатов. С конца 30-х годов в журналах появляются статьи Уитмена, в которых он выступал против культа доллара, подчеркивал что деньги приводят к духовному опустошению.
В литературную жизнь Америки пришел поздно. В 1850 г. были напечатаны некоторые стихотворения поэта - в частности «Европа». В этом произведении автор высказал свое восприятие истории, событий революции 1848 г., воспевал свободу.
Ранние стихотворения были лишь предвестниками рождения оригинального самобытного поэта, который смело заявил о себе в сборнике «Листья травы», первое издание которого вышло в Нью-Йорке в 1855 году. Этот год был значимым в творчестве поэта, он разделил его жизнь на два этапа - до сборника и после.
Особенное место в структуре книги занимает «Песнь о себе», которая является одной из наиболее важных ее частей. Она как и весь сборник целиком - выражение поэтического кредо автора. Бытует легенда, будто в 1849 г. Уитмен пережил сильное моральное потрясение, которое определило его дальнейшую судьбу и характер творчества. Но кроме загадочного объяснения существует и закономерное: все, чего поэт достиг в жизни, - это следствие поэтичного самосовершенствования и упорного труда.
Среди его любимых писателей были У. Шекспир, Ч. Диккенс, Жорж Санд, П.-Ж. Беранже, Ф. Купер. Во время гражданской войны 1861-1865 гг. Уитмен работал санитаром в госпиталях. Событиям войны посвящены поэзии «Барабанный бой» и «когда последний раз цвела сирень» (обе 1865). В 1873 г. поэта разбил паралич, до конца жизни он так и не выздоровел. Он все же продолжал писать, и его произведения были наполнены оптимизмом и уверенностью. Один из последних стихов Уитмена, в котором он прощается с миром: «Прощай, мое Вдохновенье!». 26 марта 1892 года поэта не стало.

Родился Уолт Уитмен в рабочей семье, и поэтому в 11 лет уже работал "мальчиком на побегушках" у местного юриста бесплатно, только за то, что юрист давал ему книги из билиотеки. Далее работал наборщиком в типографии, журналистом. В 1946 году - стал редактором в "Демократической газете", но уже в 1852 году растался с журналистикой и начал заниматься литературной деятельностью.

Реформатор американской поэзии. В сборнике стихов «Листья травы» (1855-1891) идеи об очищающей человека близости к природе приняли космический характер; любой человек и любая вещь восприняты священными на фоне бесконечной во времени и пространстве эволюции Вселенной. Чувство родства со всеми людьми и всеми явлениями мира выражено посредством преображения лирического героя в других людей и неодушевлённые предметы. Уитмен - певец «мировой демократии», всемирного братства людей труда, позитивных наук, любви и товарищества, не знающих социальных границ. Новатор свободного стиха.

Его главная книга «Листья травы» при жизни автора выходила шесть раз, при каждом переиздании, включая в себя новые циклы стихотворений, оставалась единым поэтическим произведением, в котором содержится многогранный и целостный образ Америки, где восторжествовала идея демократии. В XX веке «Листья травы» признаны одним из важнейших литературных событий, знаменовавших собой революцию в поэзии, связанную с появлением свободного стиха (верлибра), новаторской стиховой системы, пионером которой выступил Уитмен.

«Песня о себе», входившая уже в первое издание «Листьев травы» (1855), и сохраненная во всех последующих, содержит автопортрет человека, ощущающего в себе душевные безмерные силы и наделённого непоколебимым жизнелюбием, которое органично сочетается с верой в прекрасное настоящее и великое будущее своей страны. Этот художественный образ передаёт некоторые реальные особенности личности Уитмена. Происходя из демократической среды, он до конца дней считал себя «сыном Манхэттена»: человеком, для которого верования, понятия, надежды рядовых американцев глубоко родственны его собственным. Никогда не воспринимая себя как художника, у которого могли бы сложиться конфликтные отношения с окружающим его миром будничной американской реальности, Уитмен стремился говорить от имени миллионов своих соотечественников. Понятия «масса», «народ», «демократия» для него синонимичны. В его стихах «сын Манхэттена» воспет не как уникальная человеческая личность, но как «космос», как олицетворение национального сознания и американской (а возможно, и мировой) души.

С юности привычный к труду плотника, наборщика, учителя начальной школы, репортера мелких газет, так что времени для углубленных интеллектуальных занятий у него практически не оставалось, Уитмен не получил систематического образования. Однако он усвоил, хотя и недостаточно глубоко, философию своего соотечественника Р. У. Эмерсона, обосновавшего систему соответствий между явлениями физического и духовного мира, а также этическую доктрину «доверия к себе», которая возвеличивает творческий потенциал каждого человека, наделенного отвагой познания и самостоятельностью мысли. Другим важным источником идей, поэтически воплотившихся в «Листьях травы», были концепции утопического социализма (их в Америке того времени не раз пытались осуществить практически, основывая коммуны и фаланстеры) и понимание истории, получившее наиболее последовательное воплощение в книге Жюля Мишле «Народ» (1846), где история трактуется как свободное творчество масс.

С детства, проникшись убеждением, что божественное начало заключено в любом человеке и поэтому братство является естественным состоянием, к которому непременно приведет развитие социальных отношений (прежде всего в Америке), Уитмен восславляет единство бытия и равноправие всех его форм. Трава, незаметная, но неистребимая, как сама жизнь, оказывается метафорой, наиболее точно передающей пафос его поэзии.

Возвещая, что для него на земле не существует ничего чужого и что ему одинаково близки все люди, вне зависимости от их социального статуса, расы, пола, конфессии и т. п., Уитмен предстает поборником социалистической идеи в наиболее обобщённой формулировке. Вместе с тем он осознает себя и мистиком, предвидящим эпоху, когда все конфликты, противоречия и несходства исчезнут, так что жизнь сделается бесконечно сложным, изменчивым, но целостным организмом, «электрическим телом», как сказано в одном из его программных стихотворений. Телесность, вещественность, никогда не ослабевающий интерес к материальному, физическому облику явлений и упорное неприятие всего умозрительного составляют важную особенность поэтического мира «Листьев травы».

Уитмен - один из первых поэтов, воссоздавших реальность огромного современного города, воспринятого им как зримое олицетворение «всеобщих связей в мироздании» и изображённого с репортёрской точностью описания самых разных сторон его повседневной жизни. Чудеса техники, триумфы «индустрии» вызывали восхищение Уитмена, локомотив, «горластый красавец», на огромной скорости несущийся через дикую прерию, казался ему символом неостановимого прогресса.

Лучшие дня

Доминирующее в поэзии Уитмена чувство бесконечной широты и многоликости мироздания сочетается со столь же органичным ощущением вечной динамики, изменчивости, диалектической контрастности бытия. Оно не признает иерархии ценностей, так как истинная жизнь - никогда не прерывающийся цикл, постоянное движение во времени, бесконечные трансформации и метаморфозы:

«Все вращается вокруг меня, концентрируется во мне, исходит из меня самого. У меня есть лишь один центральный образ - всеобщая человеческая личность».

Эта личность, намеренно лишённая в «Листьях травы» каких бы то ни было примет уникальности, носит имена «Уолта Уитмена» или «сына Манхэттена». В действительности лирический герой книги представляет собой обобщённый портрет американца, для которого характерны предельная демократичность воззрений, неомрачённый оптимизм, способность устанавливать доверительные, родственные отношения со всеми людьми, встречающимися на его пути, и сохранять восторг перед жизнью во всех её обликах.

«Песня большой дороги», входящая во все авторские редакции «Листьев травы», наиболее последовательно воплощает философию радости, братства, полного слияния с миром и восхищения перед его зачаровывающей динамичностью. Соединением этих мотивов создан лирический сюжет книги. Важное дополнение к нему - цикл «Барабанный бой», навеянный Гражданской войной 1861-65, во время которой Уитмен был добровольцем-санитаром в армии северян. Боготворя Авраама Линкольна, Уитмен посвятил памяти президента, павшего от руки убийцы, проникновенную элегию «Когда во дворе перед домом цвела этой весною сирень».

Вера Уитмена в предназначение Америки, которая должна явить пример для всего человечества, став обществом победившей социальной справедливости и великих триумфов духа, поколебалась после окончания Гражданской войны, когда он удостоверился во всевластии «дракона наживы» и с тревогой писал об угрозе, создаваемой плоским меркантилизмом, которому поддались соотечественники (книга публицистики «Демократические дали», 1871). Однако в целом оптимистическое мироощущение Уитмена не претерпело существенных перемен до конца его жизни.

Выраженное Уитменом новое мироощущение потребовало художественных нетрадиционных средств. Самым радикальным нововведением в «Листьях травы» был свободный стих, который в большой степени предопределил неуспех книги у современников, считавших, что поэзия невозможна без правильных размеров и системы рифм, обязательных в классической лирике. Верлибр Уитмена, в котором отсутствуют эти компоненты, представлял собой сложный синтез фольклорного и библейского стиха, синтаксического параллелизма, отличающего ораторскую прозу, ритмически однородных пассажей-перечислений («каталоги»), внутренних аллитераций и ассонансов, придающих завершенность строкам и всей строфе.

Считая, что его стих должен быть естественным, как дыхание, Уитмен решительно отверг каноничные поэтические формы, на которых, как он считал, лежит печать безжизненной литературности, и заложил основы новой поэтики, получившей исключительно интенсивное развитие на протяжении XX века, особенно в англоязычных странах. Одним из первых, кто оценил значение сделанного Уитменом для последующего движения поэзии, был И. С. Тургенев. Среди русских поэтов, объективно наиболее близких Уитмену, - Велимир Хлебников и В. В. Маяковский.

В честь Уитмена назван кратер на Меркурии.

Ещё при жизни Уитмен стал жупелом гомосексуалистов англоязычного мира. Ныне он считается зачинателем движения за равноправие сексуальных меньшинств. Величайший поэт Америки, он создал всего одну книгу и писал её всю жизнь. Книга эта проникнута откровенной сексуальностью и в своё время вызывала ужас и возмущение добропорядочной публики. Со временем Уитмен стал одним из самых влиятельных поэтов США, он признан отцом свободного стиха.

Родился Вальтер Уитмен 31 мая 1819 года в малолюдном посёлке Уэст Хиллз (Западные Холмы) в городе Хантингтон, штат Нью-Йорк. Располагался посёлок на северо-западном берегу пустынного и холмистого острова Лонг-Айленд (Долгий Остров).

Род Уитмена жил в посёлке более двухсот лет. Когда-то это была довольно зажиточная семья, но к началу XIX века Уитмены обнищали, да к тому же стали вырождаться. Вальтер оказался единственным здоровым ребёнком в большой семье.
Отец его, тоже Вальтер Уитмен (1789-1855), был плотником и фермером, человеком непрактичным, переполненным либеральными идеями. Не зря биографы всегда подчёркивают, что отец поэта родился в день падения Бастилии и начала Великой французской революции. Суровый, вспыльчивый человек, Уитмен-старший воспитал своих сыновей в бунтарском духе, борцами за справедливость и защитниками бедных и угнетённых. Сыновья его недолюбливали, больше тянулись к матери.

Мать будущего поэта Луиза Ван Вельзор (1795-1873) была малограмотной, забитой женщиной. Кроме Вальтера на её руках находились ещё восемь детей. Мальчик горячо любил мать, до конца её жизни их связывала сердечная дружба. С отцом у Вальтера не было особенной близости.

В 1823 году Уитмены переехали в Бруклин*, где отец своими руками построил новый дом. Мальчика отдали было в бруклинскую школу, но одиннадцатилетнему Вальтеру пришлось бросить учёбу и поступить на службу к адвокатам - отцу и сыну - в качестве конторского рассыльного. Хозяева были добрыми людьми, старались приохотить мальчика к чтению, записали в библиотеку. И Вальтер втянулся, стал запоем читать Вальтера Скотта, Фенимора Купера, сказки «Тысячи и одной ночи».

* В начале XIX века Бруклин был отдельным городом, ныне это часть Нью-Йорка.

Летом 1831 года Уитмен поступил учеником в типографию местной еженедельной газетки «Патриот», издававшейся бруклинским почтмейстером. Там у мальчика было достаточно много свободного времени, и он начал сочинять для газеты стишки и статейки. Впрочем, писания эти были откровенно бездарными.

А затем Уитмен стал кочевать с одной работы на другую. Причину этого один из очередных хозяев объяснил так: «Ему даже трястись будет лень, если на него нападёт лихорадка». Другой же подтвердил: «Это такой лодырь, что требуется два человека, чтобы раскрыть ему рот».

Каждое лето Вальтер уезжал на сохранившуюся за Уитменами родную ферму на Лонг-Айленде, где ничего не делал, лишь часто уходил к берегу океана полежать на горячих песках. В 1836 году он окончательно вернулся на родной остров и стал школьным учителем в небольшом поселке Вавилоне. Работа оставляла много свободного времени: поэт часами бродил по берегу или купался в бухте.

Весной 1841 года Уитмен неожиданно уехал в Нью-Йорк, где в течение почти семи лет неприметно работал в различных изданиях то в качестве наборщика, а то и как сочинитель очерков, рассказов и злободневных статей.

В 1842 году по заказу общества трезвости поэт написал роман против пьянства для маленького журнала «Новый свет». Неожиданно роман имел шумный успех! Однако дело на том и закончилось.

Так Уитмен дожил до тридцати пяти лет. А затем произошло внезапное перерождение. Как написал один из биографов поэта: «Ещё вчера он был убогим кропателем никому не нужных стишков, а теперь у него сразу возникли страницы, на которых огненными письменами начертана вечная жизнь. Всего лишь несколько десятков подобных страниц появилось в течение веков сознательной жизни человечества».

В 1848 году Уитмен совершил путешествие в Новый Орлеан и обратно, по дороге он побывал в семнадцати штатах и проехал - по озёрам, рекам, прериям - свыше четырёх тысяч миль. Америка переживала тогда счастливейший период в своей судьбе, это было время всеобщего ожидания чего-то хорошего и светлого. Биографы уверены, что именно во время этой знаменательной поездки в Уитмене родился великий поэт.
Сам он утверждал, что «божественный час прозрения» пришёл к нему в одно июльское ясное утро в 1853 или 1854 году. «Я помню, - записал он, - было прозрачное летнее утро. Я лежал на траве… и вдруг на меня снизошло и простёрлось вокруг такое чувство покоя и мира, такое всеведение, выше всякой человеческой мудрости, и я понял… что Бог - мой брат и что Его душа - мне родная… и что ядро всей вселенной - любовь».

Уитмен стал всё чаще уединяться на родительской ферме или на берегу океана и писать стихи. Книга «Листья травы» была написана в кратчайшие сроки. Издателя для неё не нашлось. Поэт набрал её сам и сам напечатал в количестве 800 экземпляров в маленькой типографии, принадлежавшей его близким друзьям. Вышла она в июле 1855 года, за несколько дней до смерти отца Уитмена. Имя автора на переплёте не значилось.

До выхода «Листьев травы» поэт называл себя своим собственным именем - Вальтер. Но для американского уха оно было слишком аристократичным. Поскольку книга была создана для простонародья, Уитмен взял себе своё детское ласкательное прозвище Уолт, так его звали родители и братья и сёстры, чтобы отличать от имени отца. Если бы имя Вальтер соответствовало русскому Степану, то Уолт переводился бы как Степашка.

Уолт скрылся от мира на Лонг-Айленде, где в уединении создавал новые стихи. Отныне всё, что он сочинял, вставлялось в очередное переиздание «Листьев травы». Другими словами, Уитмен всю жизнь писал одну книгу.

Нападки критики сделали своё дело: первый тираж «Листьев травы» никто не покупал. Тогда поэт лично приехал в Нью-Йорк, сам написал о своей книге положительные отзывы и с помощью друзей разместил их в нескольких газетах.
Понемногу в стране стали появляться одинокие приверженцы «Листьев травы». Редкие энтузиасты провозгласили Уитмена учителем жизни.

В 1861 году началась Гражданская война. Через год Уолт прочитал в газете, что его брат Джордж (1829-1901), воевавший в рядах северян, пропал без вести. Поэт поспешил на фронт, причём в дороге у него украли все деньги, и Уитмен остался без средств. К счастью, Джордж нашёлся быстро - его ранили в лицо и он уже поправлялся в госпитале. Успокоенный Уитмен собрался было домой. Но не смог уехать. В полевых лазаретах скопилось множество раненых, ухаживать за ними было почти некому, люди тяжело страдали. И Уитмен остался, чтобы помогать.
Большинство военных лазаретов сосредоточивалось тогда в Вашингтоне. Поэт перебрался туда и три года ухаживал за больными и ранеными. Ежечасно он сталкивался с оспой, гангреной, тифом…

Отметим, поэт помогал раненым безвозмездно!!! Сам же он жил в конуре и средства на жизнь получал от сочинения мелких журнальных материалов.

К началу 1864 года Уитмен сильно подорвал себе здоровье и заболел. Говорили, что, перевязывая гангренозного больного, поэт неосторожно прикоснулся к ране порезанным пальцем, и вся его рука до плеча воспалилась. Болезнь как будто прошла быстро, но через несколько лет она привела к страшной трагедии.

После войны Уолт Уитмен поступил на службу чиновником в Департамент по делам индейцев при министерстве внутренних дел. Но когда министр Джеймс Гарлан (1820-1899), бывший методистский священник, узнал, что в числе его новых служащих находится автор «Листьев травы», он велел уволить Уитмена в двадцать четыре часа. Причина была проста - если в первом издании сборника Уитмен воспевал красоту человеческого тела и секса, то в третье издание, опубликованное в 1860 году, он вставил раздел «Галамус», в котором объединил произведения откровенно гомосексуального содержания.

Имеется длинный список любовников Уитмена. Кстати, не доказанный. Вполне возможно, что Уитмен всю жизни оставался латентным гомосексуалистом. Но в литературе сохраняется утверждение, что поэт выбирал себе в любовники семнадцатилетних мальчиков и прощался с ними в двадцатидвухлетнем возрасте. Его первый постоянный любовник Фред Воан (1837 - ?) появился вскоре после выхода первого издания «Листьев травы». Этот канадец, водитель из Бруклина жил с поэтом несколько лет и затем писал ему всю жизнь.

Скандал в министерстве внутренних дел завершился тем, что Уолт перешёл на должность клерка в министерство финансов. Там его никто не преследовал. Неожиданно на защиту Уитмена встали критики. Гарлана объявили самодуром и устроили ему публичную порку. А Уолта с этого времени стали называть «добрым седым поэтом».

Катастрофа произошла в 1873 году. Дала себя знать та самая болезнь, полученная в госпитале. Уолта Уитмена разбил паралич, у него отнялась левая половина тела.
Поэт переехал в город Кемден, штат Нью-Джерси. Там жили его брат Джордж и мать. Но Луиза Уитлмен была уже лежачей больной, когда привезли парализованного Уолта. Через месяц она умерла.

В 1884 году Джордж по материальным соображениям вынужден был уехать из Кедмена. Уолт уезжать не захотел. К тому времени английские друзья собрали для него небольшой капитал, вполне достаточный для безбедного существования. Поэт купил себе небольшой домик. Поначалу ухаживала за ним его почитательница Анна Гилкрайст (1828-1885). А потом в дом переселилась экономка Мэри Оукс Девис (ок. 1837 - 1908). Она привезла с собой кошку, собаку, двух горлиц, канарейку и прочую живность. Жить стало намного веселее.

Болезнь не подорвала оптимизм Уитмена. Его стихи той поры остались такими же песнями счастья, как и созданные в ранние годы.

Последние годы жизни поэт провёл прикованный к инвалидному креслу. Он не скучал, друзья и возлюбленные не оставляли Уолта без внимания. С 1888 года почти ежедневно бывал у него новый любимец - юный банковский служащий, родственник Альберта Эйнштейна, Хорес Траубел (1858-1919). Как оказалось впоследствии, молодой человек вёл подробные записи о жизни великого поэта. После кончины Уитмена Траубел опубликовал свои записи и заработал на этом солидное состояние. Надо сказать, что таким же образом поступило большинство бывших мальчиков поэта.
В 1890 году Уолт Уитмен купил кладбищенский участок неподалеку от Кемдена и заказал себе гранитное надгробие. Однако смерть к нему долго не приходила. Умирал он медленно и мучительно. Его ещё три раза разбивал паралич.

Умер Уолт Уитмен 26 марта 1892 года. Церковь отказалась отпевать развратника. Это сделали многочисленные друзья поэта.

Первым переводчиком поэзии Уолта Уитмена на русский язык стал Иван Сергеевич Тургенев. Впоследствии его переводили Константин Бальмонт, Корней Чуковский, Иван Кашкин и другие. Творчество Уитмена оказало сильное влияние на Велимира Хлебникова и Владимира Маяковского.

В 2000 году мэрия Москвы решила преподнести в дар городу Нью-Йорку памятник Александру Сергеевичу Пушкина. Ответный дар был передан городу Москве в самый разгар борьбы за проведения гей-парада на улицах российской столицы. Это был символический памятник Уолту Уитмену. Он открыт 14 октября 2009 года в присутствии министра иностранных дел России Сергея Лаврова, госсекретаря США Хиллари Клинтон и мэра Москвы Юрия Лужкова на Воробьёвых горах рядом с первым гуманитарным корпусом МГУ.

Поэтам, которые будут

Поэты, которые будут! Певцы, музыканты, ораторы!
Не нынешний день оправдает меня и ответит, зачем я,
Нет, люди породы иной - коренной, атлетической, куда
величавее прежних.

Явитесь! Вам надо меня оправдать.

Я сам напишу для будущих дней два-три указующих слова,
Выступлю только на миг, чтоб уйти опять в темноту.

Я - тот, кто, слоняясь в толпе, на ходу вас глазами окинет
и снова лицо отвернёт,
Вам предоставив его разгадать и создать отчётливый образ.
Главного жду я от вас.

Перевод Самуила Маршака

На кораблях в океане

В океане, на могучих кораблях
(Когда вокруг расстилается безграничная синь,
Ветры свистят и с гармоничным шумом вздымаются волны -
огромные, величественные)
Или на одинокой шхуне, легко плывущей в темно-синем
просторе, -
Когда, радостная, уверенная, распростёрши белые паруса,
Она рассекает эфир в свете искристого, пенистого дня и под
бесчисленными звёздами ночи,
Моряки, молодые и старые, может быть, прочтут и поймут
мои стихи, напоминание о земле,
И полностью сроднятся с ними.

«Вот наши мысли, мысли путников, - пусть скажут они тогда, -
Не только землю, не одну лишь сушу мы ощущаем здесь, -
Здесь небо раскинуло свод; смотри, под ногами колеблется
палуба,
Нам слышно постоянное биение бесконечного потока, приливы
его и отливы, -
Звуки невидимой тайны, неясные намёки широкого солёного
мира, текучие слоги,
Благоухание моря, лёгкий скрип снастей, меланхоличный ритм,
Безграничный простор, горизонт, далёкий и туманный, - все
они здесь,
Это - поэма про океан».

И поэтому, моя книга, не робей, выполняй, что тебе
предназначено, -
Ведь ты не только напоминание о земле,
Ты тоже одинокий парусник, рассекающий эфир, бегущий
к неизвестной цели, но всегда уверенный.
Отплывай же и ты вместе с плывущими кораблями!
Отнеси им всем мою любовь (родные моряки, я вкладываю
в каждый лист мою любовь к вам!),
Спеши, спеши, моя книга! Раскрой свои паруса, утлое
судёнышко, над величественными волнами,
Плыви всё дальше и пой; во все моря, через безграничную синь,
неси мою песню
Морякам и их кораблям.

Перевод Александра Старостина

Когда я как Адам

Когда я, как Адам,
Крепко выспавшись, выхожу на рассвете из лесного моего
шалаша,
Посмотри на меня и послушай мой голос, подойди ко мне
ближе,
Тронь меня, тронь моё тело рукою,
Не бойся тела моего.

Перевод Корнея Чуковского

Незнакомому

Незнакомый прохожий! ты и не знаешь, как жадно я смотрю
на тебя,
Ты тот, кого я повсюду искал (это меня осеняет, как сон).
С тобою мы жили когда-то веселою жизнью,
Всё припомнилось мне в эту минуту, когда мы проходили
мимо, возмужавшие, целомудренные, магнитные,
любящие,
Вместе со мною ты рос, вместе мы были мальчишками,
С тобою я ел, с тобою спал, и вот твоё тело стало не только
твоим и моё не только моим.
Проходя, ты даришь мне усладу твоих глаз, твоего лица, твоего
тела и за это получаешь в обмен мою бороду, руки
и грудь,
Мне не сказать тебе ни единого слова, мне только думать
о тебе, когда я сижу, одинокий, или ночью, когда я,
одинокий, проснусь,
Мне только ждать, я уверен, что снова у меня будет встреча
с тобой,
Мне только думать о том, как бы не утратить тебя.

Перевод Корнея Чуковского

В тоске и в раздумье

В тоске и в раздумье сижу, одинокий,
И в эту минуту мне чудится, что в других странах есть такие
же люди, объятые тоской и раздумьем,
Мне чудится, что стоит мне всмотреться, и я увижу их
в Германии, в Италии, в Испании, во Франции
Или далеко-далеко - в Китае, в России, в Японии, они говорят
на других языках,
Но мне чудится, что если б я мог познакомиться с ними, я бы
полюбил их не меньше, чем своих земляков,
О я знаю, мы были бы братьями, мы бы влюбились друг
в друга,
Я знаю, с ними я был бы счастлив.

Перевод Корнея Чуковского

Мы - мальчишки

Мы - мальчишки, мы вдвоем,
Неразлучные, гуляем,
То на гору, то с горы, то на север, то на юг,
Мы локтями пробиваемся, мы сжимаем кулаки,
Мы радуемся нашей силе, и оружие при нас,
Где придётся, мы напьёмся, и влюбляемся, и спим,
А законов мы не знаем, каждый сам себе закон,
То воруем, то дерёмся, то под парусом плывём, дышим
воздухом, пьём воду и танцуем на прибрежье,
И дрожат пред нами скряги, и рабы, и попы.

Перевод Корнея Чуковского

Ты - загорелый мальчишка из прерий

Ты, загорелый мальчишка из прерий,
И до тебя приходило в наш лагерь много желанных даров,
Приходили и хвалы, и подарки, - и хорошая пища, пока наконец
с новобранцами

Не прибыл и ты, молчаливый, без всяких подарков, - но мы
глянули один на другого,
И больше, чем всеми дарами вселенной, ты одарил меня.

Перевод Корнея Чуковского

Завещание

Богатый стяжатель, делец,
После усердных годов подсчитывая всю свою наживу, собираясь
уйти,
Распределяет между своими детьми земельные участки, дома,
И завещает акции, фонды, товары какой-нибудь больнице или
школе,
И оставляет деньги кое-кому из близких, чтобы купили себе на
память о нём сувениры из золота и драгоценных камней.

Я же к концу жизни, подводя ей итог,
Ничего никому не могу завещать после всех её беспечных
годов -
Ни домов, ни земель, ни золота, ни драгоценных камней, -
Лишь несколько воспоминаний о войне для вас и ваших детей,
И маленькие сувениры о боевых бивуаках, о солдатах, и с ними
мое нежное чувство.
Все это я связываю воедино и вот - завещаю вам в этой охапке
стихов.

Перевод Корнея Чуковского

Смысл листьев травы

Не изгонять, не отграничивать и не выпалывать зло из его
угрожающей массы (ни даже разоблачать его),
Но умножать, объединять, довершать, расширять -
и прославлять бессмертие и добро.

Высока эта песня, слова её и полёт,
Она обнимает бескрайние сферы пространства и времени,
Всю эволюцию и в совокупности - поросль грядущего
и отошедшее.
Я запел её в зреющей юности и пронёс через жизнь,
Скитаясь, всматриваясь, не признавая авторитетов, включая
в песню войну и мир, день и ночь,
Не отступив от неё ни на краткий час,
Я заканчиваю её здесь и теперь, больной, нищий и дряхлый.

Я пою о жизни, но скажите мне доброе слово о смерти:
Сегодня Смерть, словно тень, идёт за мной по пятам, годами
преследуя, мой согбенный двойник,
Порой приближается, и тогда мы - лицом к лицу.

Перевод Алексея Сергеева

Читая книгу, биографию прославленную,
И это (говорю я) зовется у автора человеческой жизнью?
Так, когда я умру, кто-нибудь и мою опишет жизнь?
(Будто кто по-настоящему знает чго-нибудь о жизни моей.
Heт, зачастую я думаю, я и сам ничего не знаю о своей
подлинной жизни,
Несколько слабых намеков, несколько сбивчивых, разрознен-
ных, еле заметных штрихов,
Которые я пытаюсь найти для себя самого, чтобы вычертить
здесь.)

Когда я слушал ученого астронома
И он выводил предо мною целые столбцы мудрых цифр
И показывал небесные карты, диаграммы для измерения
звезд,
Я сидел в аудитории и слушал его, и все рукоплескали ему,
Но скоро - я и сам не пойму отчего - мне стало так нудно и
скучно,
И как я был счастлив, когда выскользнул прочь и в полном
молчании зашагал одинокий
Среди влажной таинственной ночи
И взглядывал порою на звезды.

О капитан! Мой капитан! Рейс трудный завершен,
Все бури выдержал корабль, увенчан славой он.
Уж близок порт, я слышу звон, народ глядит, ликуя,
Как неуклонно наш корабль взрезает килем струи.
Но сердце! Сердце! Сердце!
Как кровь течет ручьем
На палубе, где капитан
Уснул последним сном!

О капитан! Мой капитан! Встань и прими парад,
Тебе салютом вьется флаг и трубачи гремят;
Тебе букеты и венки, к тебе народ теснится,
К тебе везде обращены восторженные лица.
Очнись, отец! Моя рука
Лежит на лбу твоем,
А ты на палубе уснул
Как будто мертвым сном.

Не отвечает капитан и, побледнев, застыл,
Не чувствует моей руки, угаснул в сердце пыл.
Уже бросают якоря, и рейс наш завершен,
В надежной гавани корабль, приплыл с победой он.
Ликуй, народ, на берегу!
Останусь я вдвоем
На палубе, где капитан
Уснул последним сном.

В двери, в окна ворвитесь, как лихая ватага бойцов.
В церковь-гоните молящихся!
В школу - долой школяров, нечего им корпеть
учебниками,
Прочь от жены, новобрачный, не время тебе тешиться
с женой,
И пусть пахарь забудет о мирном труде, не время пахать
и собирать урожай,
Так бешено бьет барабан, так громко кричит труба!

Бей! бей! барабан!-труби! труба! труби!
Над грохотом юрода, над громыханьем колес.
Кто там готовит постели для идущих ко сну? не спать никому
в тех постелях,
Не торговать, торгаши, долой маклеров и барышников, не пора
ли им наконец перестать?
Как? болтуны продолжают свою болтовню, и певец собирается
петь?
И встает адвокат на суде, чтобы изложить свое дело?
Греми же, барабанная дробь, кричи, надрывайся, труба!

Бей! бей! барабан! - труби! труба! труби!
Не вступать в переговоры, не слушать увещеваний,
Пронеситесь мимо трусов, пусть себе дрожат и хнычут,
Пронеситесь мимо сгарца, что умоляет молодого,
Заглушите крик младенца и заклинанья матерей,
И встряхните даже мертвых, что лежат сейчас на койках,
ожидая похорон
Так гремишь ты, беспощадный грозный барабан! так трубишь
ты, тромогласная труба!

Слышу, поет Америка, разные песни я слышу:
Поют рабочие, каждый свою песню, сильную и зазывную.
Плотник - свою, измеряя брус или балку,
Каменщик - свою, готовя утром рабочее место или покидая
его ввечеру,
Лодочник-свою, звучащую с его лодки, матросы свою - с
палубы кораблей,
Сапожник поет, сидя на кожаном табурете, шляпник-стоя
перед шляпной болванкой,
Поет лесоруб, поет пахарь, направляясь чем свет на поля,
или в полдень, или кончив работу,
А чудесная песня матери, или молодой жены, или девушки
за шитьем или стиркой,-
Каждый поет свое, присущее только ему,
Днем - дневные песни звучат, а вечером голоса молодых,
крепких парней,
Распевающих хором свои звонкие, бодрые песни.

Приснился мне город, который нельзя одолеть, хотя бы
напали на него все страны вселенной,
Мне мнилось, что это был город Друзей, какого еще никогда
не бывало.
И превыше всего в этом городе крепкая ценилась любовь,
И каждый час она сказывалась в каждом поступке жителей
этого города,
В каждом их слове и взгляде.

Ночью у моря один.
Вода, словно старая мать, с сиплой песней баюкает землю,
А я взираю на яркие звезды и думаю думу о тайном ключе
всех вселенных и будущего.
Бесконечная общность объемлет все,-
Все сферы, зрелые и незрелые, малые и большие, все солнца,
луны и планеты,
Все расстоянья в пространстве, всю их безмерность,
Все расстоянья во времени, все неодушевленное,
Все души, все живые тела самых разных форм, в самых разных
мирах,
Все газы, все жидкости, все растения и минералы, всех рыб
и скотов,
Все народы, цвета, виды варварства, цивилизации, языки,
Все личности, которые существовали или могли бы существо-
вать на этой планете или на всякой другой,
Все жизни и смерти, все в прошлом, все в настоящем и
будущем -
Все обняла бесконечная эта общность, как обнимала всегда
И как будет всегда обнимать, и объединять, и заключать в себе.

Страница:

Уолт Уитмен (англ. Walt Whitman, 31 мая 1819, Уэст-Хилс, Хантингтон, Нью-Йорк, США — 26 марта 1892, Камден, Нью-Джерси, США) — американский поэт, публицист.

Родился Уолт Уитмен в рабочей семье, и поэтому в 11 лет уже работал «мальчиком на побегушках» у местного юриста бесплатно, только за то, что юрист давал ему книги из библиотеки. Далее работал наборщиком в типографии, журналистом. В 1846 году - стал редактором в «Демократической газете», но уже в 1852 году расстался с журналистикой и начал заниматься литературной деятельностью. Реформатор американской поэзии. В сборнике стихов «Листья травы» (1855—1891) идеи об очищающей человека близости к природе приняли космический характер; любой человек и любая вещь восприняты священными на фоне бесконечной во времени и пространстве эволюции Вселенной. Чувство родства со всеми людьми и всеми явлениями мира выражено посредством преображения лирического героя в других людей и неодушевлённые предметы. Уитмен — певец «мировой демократии», всемирного братства людей труда, позитивных наук, любви и товарищества, не знающих социальных границ. Новатор свободного стиха.

Мужчина велик на земле и в веках, но каждая йота его величия выросла из женщины.

Уитмен Уолт

Его главная книга «Листья травы» при жизни автора выходила шесть раз, при каждом переиздании, включая в себя новые циклы стихотворений, оставалась единым поэтическим произведением, в котором содержится многогранный и целостный образ Америки, где восторжествовала идея демократии. В XX веке«Листья травы» признаны одним из важнейших литературных событий, знаменовавших собой революцию в поэзии, связанную с появлением свободного стиха (верлибра), новаторской стиховой системы, пионером которой выступил Уитмен.

Вместе с поэзией Уитмена часто обсуждается его сексуальность. Биографы сходятся на мнении о том что он был либо бисексуалом, либо гомосексуалом. Выраженное Уитменом новое мироощущение потребовало художественных нетрадиционных средств. Самым радикальным нововведением в «Листьях травы» был свободный стих, который в большой степени предопределил неуспех книги у современников, считавших, что поэзия невозможна без правильных размеров и системы рифм, обязательных в классической лирике. Верлибр Уитмена, в котором отсутствуют эти компоненты, представлял собой сложный синтез фольклорного и библейского стиха, синтаксического параллелизма, отличающего ораторскую прозу, ритмически однородных пассажей-перечислений («каталоги»), внутренних аллитераций и ассонансов, придающих завершенность строкам и всей строфе.

Считая, что его стих должен быть естественным, как дыхание, Уитмен решительно отверг каноничные поэтические формы, на которых, как он считал, лежит печать безжизненной литературности, и заложил основы новой поэтики, получившей исключительно интенсивное развитие на протяжении XX века, особенно в англоязычных странах. Одним из первых, кто оценил значение сделанного Уитменом для последующего движения поэзии, был И. С. Тургенев. Среди русских поэтов, объективно наиболее близких Уитмену, — Велимир Хлебников и В. В. Маяковский.

В России памятник Уитмену установлен в Москве на территории МГУ в 2009 г.

В честь Уитмена назван кратер на Меркурии.